Камень плюхнулся совсем рядом со мной и сразу же пошел ко дну фонтана. Камни не умеют плавать, но они могут научиться летать, если этого захочет человек. И тот человек, который запустил в меня этот камень был очень глупым и не разумным. И это создание именует себе гомосапиенсом?
- Иди сюда, мой милый маленький мазахист, - я резко повернулась к мальчику, даровавшему сверхъестественные способности камню. На моей морде играл веселый оскал. Нет, тут нет ошибки, оскал был именно веселым. Его можно было бы даже принять за улыбку, если бы не те, так называемые морщинки агрессии, которые появились около моего носа. Да и зубы были пожалуй слишком обнажены. Ну а в глазах играла насмешка и какое-то сумасшедшее веселье. Это действительно было забавным, ведь этот маленький и слабый мальчик был таким ничтожным, но в то же время таким злым... Хотя сейчас от его смелости не осталось и следа. Десятилетний парнишка сделал два шага назад, а на его лице появился испуг. Конечно, уже вырос из того возраста, где за тобой бегают родители и теперь заступиться некому.
Я рванулась вперед, огромными прыжками пересекая фонтан, до середины которого я только что добралась. Брызги от меня летели во все стороны, люди поспешили отойти от фонтана, чтобы не замочиться. Все эти свтеские манеры, боязнь промокнуть, выглядеть нелепо - я хотела презрительно фыркнуть, но мою морду занимало сейчас другое выражение.
Вот он, совсем близко, он пятится назад, стараясь отойти подальше от фонтана... Боишься, дружок? Раньше надо было думать. Не каждая собака будет давать себя в обиду. Я заскочила на ту часть фонтана, которая была чем-то вроде барьера между сушей и водой и оттолкнувшись всеми четырьмя лапами от него, прыгнула на обидчика. Тот уже успел развернуться ко мне спиной и дернуться в сторону, но в этом и была его ошибка.
Никогда, никогда нельзя поварачиваться спиной к сопернику. Ты теряешь с ним визуальный контакт, ты перестаешь понимать, как он перемещается, не можешь определить дальнейших его намерений... Я схватила зубами капюшон толстовки, в которую был одет паренек и, поставив на его плечи передние лапы, повалила его вниз. Люди закричали, матери подхватили своих детей, все бросились врассыпную. Мальчик оказался лежащим вниз лицом, а я, отпустив капюшон кофты, наклонила свою мокрую морду над ним и громко лязгнула зубами у его уха. Он часто дышал, глаза его испуганно бегали, но теперь он не шевелился.
Боится... Больше никогда не тронет собаку.
Я отошла в сторону и села на тротуар, довольная полученным результатом. На спине мальчика виднелись мокрые следы от моих мокрых лап, а сам он отполз в сторону прежде, чем встать. Одарив меня испуганным взглядом, паренек припустил прочь от фонтана. Я только сейчас заметила, что вокруг меня собралось кольцо людей. Никто не осмеливался подходить близко, но все они начали переговариваться и галдеть. Они говорили... Говорили много и долго. Какая-то женщина убежала звонить в службу отлова домашних животных, но, пересилив желание покинуть место преступление, я осталась на месте. Толпа меня ненавидела, а я, довольная устроеным шоу, сидела и, высунув язык, улыбалась всем этим людям. Сейчас эта комедия продолжится, сейчас я смогу продолжить играть свою плохую роль.... Ну же! Должно же что-то произойти!
Момент безумия наступил. Теперь я просто ждала, пока они дадут знак, что готовы смотреть продолжение моего спектакля.

- Ты, что сдурела? Что ты сидишь и глазеешь? Тебя же сейчас отправят в приют! - прошипел чей-то голос мне в ухо. Тут же до меня долетел запах собаки, чистой собаки. Я так увлеклась ожиданием нужного момента, что не заметила, как ко мне подошла элитная. Элитная? В спокойном состоянии это заставило бы меня насторожиться, но сейчас я лишь дернула ухом и повернулась к собаке.
Она оказалась весьма привлекательной черно-подпалой сукой добермана. Во взгляде незнакомки я не заметила того презрения и ненависти, которые обычно возникают у элитных собак, когда обижают их любимых людей. Людей? Для них это боги. Да и для меня эти существа, разгуливавшие на двух лапах, в какой-то мере божественны. Правда мне эти божества чужие так же, как и я им. Я нарушила всех из заповеди и поэтому обрекла себя на жизнь вне их домов, которые собаки сравнивают с раем. Ад (так в собачьем понимании характеризуется жизнь на улице), тоже весьма не плох. А что плохого? Да, тут множество испытаний, но если уж боги не допускают тебя в лучшее место. то надо смириться и наслаждаться жизнью. Все псы живут сегодняшним днем, жизнь после смерти начинает волновать их только тогда, когда они находятся на волоске от гибели. Люди, чтобы обезопасить себя от страха смерти придумали множество религий. Собака же не задумывается об этом и цепляется за свою жизнь так, как только может. Когда думаешь о смерти, ничего кроме пустоты в голову не приходит.
Доберманша постаралась увлечь меня за собой, но я мотнула головой и усмехнулась. Вот он, тот момент. Она - тот шанс, который надо использовать. Сегодня она сыграет в моем спектакле главную роль.
- Нет-нет, собаколовы приедут сюда как минимум только через десять минут, - возразила я, - Десять минут... О, да у нас куча времени! - я внимательно вглядывалась в морду незнакомки, - Никогда не попадала под горячую руку той продавщицы? А эта женщина хотела проводить в нашем городе травлю бездомных псов... О, да сам продавец хот-догов сюда пожаловал! А может быть тут есть твои старые знакомые? Не стесняйся, у нас есть целых десять минут...
Я зарычала и рванулась вперед, заставляя толпу отойти назад. Те, кто посмелее, взяли в руки палки. Я начала бегать по кругу, с довольным рычанием, которое иногда начинало походить даже на мурлыканье, заставляя людей еще громче обсуждать мое поведение. Я узнала от них то, что я бешенная, неуравновешенная. Одни хотели закидать меня камнями, но другие просили не злить меня. Я чувствовала себя тигром в клетке. Только прутья этой клетки были живыми и могли исчезнуть в любой момент. Мне нравилась моя роль хищника. Только и они были хищниками и, накинулась бы я на кого-нибудь, меня бы пришибли на месте. А мне хотелось лишь напугать их.
- Разве такое место можно покинуть? - быстро спросила я у незнакомки, которая разделила со мной место в этой живой клетке, - Мы уйдем, но позже.